Битва под Ленино: особое мнение

Начавшись боем 1-й Польской дивизии у села Ленино Горецкого района 12 октября 1943 г., битва, которую в советское время, казалось, знали все, завершилась, по обе стороны р. Днепр на территории Дубровенского р-на Ви­тебской области, в том числе, и на автомагистрали Москва – Минск. Как мне видится, увы, весьма неуспешно.

Я представляю такую картину. Кровь солдат и офицеров Советской армии ручьями стекала в реку. Бездонные Осинторфские болота проглатывали людей, не оставляя следов. Земля стонала от боли. Сотни душ, вспорхнув из разорванных солдатских тел, улетели на небеса. Свобода в оккупированные Горки стучалась денно и нощно под нескончаемый гул артиллерийской канонады, взрывы бомб и рулады пулеметной трескотни с северной и северо-западной стороны от границы района… А у Ленино уже полтора месяца стояла тишина!

Боевые действия под Ленино – не битва, почему и спорят порой историки, а политическая акция, в скором политая большой кровью советских воинов. Фактически состоялось досрочное, не очень интеллектуальное сражение верхов мирового масштаба за Польшу. Реальное высвобождение ее от немцев было делом времени, отнюдь не вызываю­щим никаких сомнений в успехе. А участие дивизии имени Тадеуша Костюшко в боях или бою – необходимый и хоро­ший предлог – заявка на свое влияние в государственном устройстве послевоенной Польши Советским Союзом.

По большому счету, под Ленино в военном отношении поляки, хотя и хорошо экипированные, не столько помогли Советской армии, сколько помешали. Пока устраива­лись "танцы" на рубеже Баево – Ленино с вводом польской дивизии в боевые порядки, а ей уступали место практически со свободным выходом на оперативный простор, проводи­лись дебаты и разглагольствования с настроением к триум­фальному шествию, противник не дремал. Отодвинув ненадежные, с его точки зрения, подразделения власовцев, немцы оборону участка взяли на себя.

Колоссальный успех от внезапности и неожиданности по­явления здесь советских войск при не освобожденном еще Смоленске, достигнутый соединениями 21-ой армии, т.е. соседями, был смазан. (Военным историкам и горецким кра­еведам еще предстоит докопаться, как глубоко и до каких мест по стыку Горецкого и Дубровенского районов проник авангард 21-ой армии последними днями сентября 1943 года и какова его дальнейшая судьба). Заманчивые перспективы сведены на нет. Военное счастье упорхнуло из-под носа.

Смотрите по теме ► В Ленино прошел митинг-реквием

Присутствовал и другой усугубляющий фактор. Эту горькую правду надо признать – поляки воевать не хотели. В местах дислокации, в частности, в моей родной деревне Сан­ники на Смоленщине, недалеко от Красного, солдаты Вой­ска польского открыто заявляли: "Воевать за Россию с ва­шими колхозами не будем". В сущности в войске преобла­дал растерянный, один раз уже убежавший на родине от войны, облаченный в военную униформу, деморализован­ный люд. Им просто хотелось переждать трудное время и выжить. А такое возможно в чужой стране военной поры только хотя и при скудном, но гарантированном, солдатс­ком пайке.

В хорошей армии незыблемо правило, ставшее догмой. Мало накормить солдата и дать ему оружие. Он должен уверовать в то, что есть нечто сильнее смерти. Это чув­ство долга и чести, боевой дружбы и товарищества. После боя под Ленино личный состав 1-й Польской диви­зии отвели на сохранение подальше от фронта. Пре­цедент создан. Мировым средствам массовой информации "бросили кость". Политика состоялась, политики торжествовали. С этой дивизией стали носиться как с писаной тор­бой. А так как она уже обстрелянная, на ее базе форми­руется армия... Но все это было потом.

Справедливости ради приведу эпизод личного воспомина­ния. В своей жизни первые сладости получил я из рук воина 1-ой Польской дивизии. Как сейчас помню, ладонь лодочкой и обшлаг рукава шинели с кантом, а на ладони горочка разноцветных шариков драже двух калибров и 2-3 таблетки круглой формы с буртиками прозрачных леденцов. Неве­домый ранее вкус сладкого познал от поляков. А в скором и горечь разочарования – от них же. Уже к католическому Рождеству чуть ли не в каждый дом пришли похоронки. Нам досталось аж две. Возможно, то было случайное со­впадение, так как с освобожденными территориями нала­живалась почтовая связь и приходили запоздавшие страш­ные сообщения. Только у меня лично те горькие слезы се­лян и родни ассоциируются с Битвой под Ленино и не без оснований. Еще больше слезы этих же людей были 9 мая 1946 года – в первую годовщину Победы, когда окончатель­но стало ясно, что никакой ошибки нет, и это горькая реаль­ность – радости встреч не дождаться. Редкие мужчины, воевавшие на других участках фронта с 1941 г. и уцелев­шие, испытывали неловкость, считая себя виновными за по­гибшую молодежь, братьев и сынов, едва вступивших в войну в сентябре 1943 г.

Если развернуть карту Беларуси, то на ней видно, что Ленино – не пуп Земли, веха печали, случайно задетая вихрем войны. Испокон веков боевые пути Запад – Восток проходили севернее. А в Горецком районе, оказывается, помимо восточной границы есть еще южная, западная и северная. Там тоже люди воевали, да еще как!

33 года я с сельхозакадемией, с Горками. Все это время пытался разыскать места, где похоронены мой род­ной дядя и крестный отец, некоторые земляки, воевавшие и погибшие под Горками. Даже допускал мысль, что за полста метров от дома лежат они безымянными у мемориала "Скорбящая мать", и печалился из-за вечного беспорядка, там – ежедневно виденного с 8-го этажа, из окон квартиры. Уже отчаявшись, неожиданно нашел ответ-подсказку на мучивший меня вопрос в тексте документа одного из быв­ших немецких офицеров. Когда вышла неудача с боевым крещением польской дивизии, ряд боевых соединений из-под Ленино за ночь были переброшены с уже ставшей бес­полезной позиции через Ляды – Гусино на правую сторону Днепра, чтобы неожиданно, дефорсировав реку, с севера, восточнее г.Дубровно от д. Ивановщина – Новая Тухинь, ударить справа во фланг и по тылам вражеской группиров­ки, успевшей основательно укрепиться западнее Ленино, разгромить ее, освободить плацдарм.

Смотрите по теме ► В Горецком районе отметили годовщину Битвы под Ленино

Неожиданности не получилось, там уже ждали такого по­ворота событий. Увы... встречали не хлебом и солью. Од­нако батальонам и ротам разрешалось идти только вперед. Шли до последнего солдата! В войне не перехитришь – пе­ремелят, сотрут в порошок. Для немцев это был выгодный стратегический плацдарм, для возможного повторного на­ступления на Москву и за здорово живешь отдавать его они не собирались. Вот с этого момента и началось действи­тельно то, что, как мне кажется, надо именовать Битвой под Ленино. А в са­мом Ленино была только прелюдия, приведшая к трагедии. До начала декабря 1943 года на Дубровенщине, в том чис­ле, и у северной границы нашего района, шли кровопролитнейшие бои. "Там была война до самой зимы", – показывая на северо-запад, говорил мне старожил д.Орлы Ректянского сельского совета. Это никак не совпадало с направле­нием на поселок Ленино. И тогда, сопоставив два эти фак­та, я пришел к мысли: а вдруг это зигзаг боевого пути близ­ких мне людей? Я решил заглянуть в книгу "Памяць" Дубровенского района, которую мне любезно подарил В.М.Лившиц. Рассмотрев ее, я был бук­вально поражен. Северная граница нашего района (соответственно, их южная) напомнили ожерелье, только вместо бусинок жемчуга она унизана... братскими могилами! А в деревнях Сватошицы, Добрынь, Клены многочисленные захоронения вообще безымянные, хотя в других по всему району даже при 10-тысячном, как например, "Рыленки", названы все поименно.

Сам факт наводит на мысль, что это неспроста и не относится к 1944 году, когда наши вой­ска наступали планово, тыловые службы со скорбной мис­сий захоронения справлялись и велся учет погибших. А нет ли часом таких скорбных, но неучтенных и необозначенных мест рядом, на нашей, так сказать, сопредельной террито­рии? Так не бывает, что справа бьются, а слева тишь, да благодать.

Вот где непочатый край огромного поля для работы ис­следователей! Разве это не мужское дело для юных? Про­писная истина "От уважения к погибшим начинается уважение к живым!". В данной статье я не касаюсь южной и западной границ района. По тем территориям тоже есть вопросы, заслуживающие внимания исследователей.

Бои шли и на правобережье Днепра, вдоль шоссейной магистрали Москва – Минск. Сильнейший напор со­ветских войск осуществлялся со стороны Осинторфских болот. Повсеместно там шла безжалостная мясорубка. Только в один день на ограниченном участке фронта по наступающим было выпущено 80 тысяч снарядов (из не­мецкого документа). Наши войска пожинали плоды, вырос­шие из зерен, посеянных у поселка Ленино. Тщательно изучив списки потерь, я нашел погибших в один день, 17.11.1943 г., и захороненных в братской могиле д.Буда близких мне людей: родного дядю Овчинникова Ивана Марковича и крестного отца Баранова Тимофея Емельяновича. Захоронение у перекрестка дорог Минск – Москва и Дубровно – Осинторф. Наконец-то нашел!

"4 декабря бои стали носить несистематический харак­тер", – так пишет немецкий офицер в журнале боевых дей­ствий и "5 декабря 1943 года фронт с обеих сторон, исчер­пав силы, замер, зализывая раны". Это продолжалось свы­ше полугода. Немец делал записи о событиях на месте, мимо которого я уже проезжал сотни раз, даже не пред­полагая, что там должен остановиться и, став на колени, низко поклониться праху погибших героев. Хотя волнение испытывал и даже однажды на расстояние в пределах нескольких сот метров подходил с сыном к бункеру, где в июле 1944 г. был распят на кресте участник танко­вого десанта, прорвавшегося в тыл к немцам, гвардии ря­довой Юрий Смирнов, который попал в плен раненым. А немного дальше дважды посещал мемориал "Рыленки", чтобы не спеша прочитать все 10 тысяч имен похороненных там воинов...

Весьма признателен составителям книги "Память" – ра­ботникам музея Горецкого района, лично Влади­миру Моисеевичу Лившицу, сотрудникам Дубровенского музея и членам комиссии, составившим книгу "Память", так как в этих изданиях – бесценная информация для осуществления по­исков. Мне они уже пригодились и подана надежда на даль­нейшее святое дело.

Смотрите по теме ► Под Ленино захоронили участников сражения, которое было 72 года назад

Владимиру Моисеевичу, посвятив­шему истории родного края почти четыре десятка лет, есть чем гордится. Заслуженно. За полста книг, за полтысячи научных статей, напрямую связанных с этим делом. Эти работы не только просвещают, но и увлекают. Подталкивают людей не быть инертными, а включаться в процесс укрепления и расшире­ния этой базы бесценных сведений, чтобы никто не мог даже подумать, что нынешнее и следующие поколения пре­вратятся в Иванов не помнящих и живущих потребительски днем сегодняшним.

Могилу же дяди и крестного отца я посетил и помянул всех 2250 воинов-освободителей там покоящихся. К сожа­лению, акты вандализма не миновали их. В тот год какая-то банда нагло демонтировала бронзовые плиты с отлитыми имена­ми погибших воинов и расстреляла памятник. В этом смысле Битва под Ле­нино продолжается.

А вернувшись домой, просматривая еще раз список, об­наружил здесь же погибшего в тот день Кон­стантина Климентьевича Павлюченкова, отца своего друга.

Гражданин СССР, ровесник Великой Отечественной войны при двух диплом о высшем образовании, офицер запаса, ветеран труда, пенсионер по принуждению Михаил Емельянович Овчинников

Идея публикации – Дмитрия Овчинникова

Размещено по просьбе автора