Уваход
В 60-70-е годы в Горках многие местные жители знали директора кинотеатра "Мир" Моисея Хаймовича Лившица, ведь в те годы это учреждение было главным культурным центром города. Об этом человеке рассказывает его сын – Владимир Лившиц.
Родом с Витебщины
Мой отец, Моисей Хаймович Лившиц, родился 31 мая 1917 года в местечке Камень Лепельского района Витебской области. В семье шестеро детей: четверо сыновей и двое дочерей. Отец вспоминал, что семья жила недалеко от мельницы. И крестьяне, которые приезжали туда, часто останавливались около дома.
Бабушка Бэла выращивала овощи, покупала другие продукты и готовила приезжим обеды. А рассчитывались они часто мукой. Муку продавали соседям или меняли на другие продукты или вещи. Так и жила эта еврейская семья.
Дедушка Хаим часто болел. Хозяйством не занимался, а пять раз в день посещал синагогу. Считался в деревне большим знатоком Торы. Часто к нему домой приходили соседи-евреи и белорусы, чтобы посоветоваться.
Мать отца, хотя никогда не болела, умерла еще до войны. И мой дедушка, когда дети разъехались, и стал болеть, пригласил в свой дом семью двоюродного брата.
Когда началась война, взрослые мужчины ушли на фронт. В первое время фашисты оставшихся – женщин, стариков и детей – не трогали. Но 17 сентября 1941 года собрали всех евреев местечка и заявили, что поведут в Лепель. Построили в колонну, многие начали кричать, отказывались идти, ведь до Лепеля более 20 км. Тогда на несколько подвод посадили стариков и маленьких детей.
Дедушка к этому времени сильно болел и не мог идти. Тогда полицейские привязали его к лошади и притащили к месту расстрела…
В 1989 году в Минске вышла книга "Память. Лепельский район". Там есть список евреев, погибших в местечке Камень, и среди них фамилия дедушки.
Трудовую деятельность начинал в Ленинграде
В 30-е годы все братья Лившицы оказались в Ленинграде. Первым туда поехал брат Александр затем, брат Герц и мой отец. Вслед за ним поехали в Ленинград сестры Ася и Слава.
Отец, оказавшись в Ленинграде, работал рабочим в типографии, Научно-исследовательском институте охраны труда, затем пионервожатым. Сохранилась фотография этого периода его жизни: пионеры встречаются с композитором И.Дунаевским.
В Ленинграде отец познакомился с Софьей Гликиной, моей будущей мамой. Они быстро подружились и полюбили друг друга. А 31 декабря 1940 года у них родилась дочь, которую назвали Бэлла. Летом 1941 года мать вместе с сестрой поехали к ее родителям в город Рогачев Гомельской области. Планировал туда на время отпуска приехать и отец, но началась война.
В годы Великой Отечественной войны
В первые месяцы моего отца не взяли на фронт из-за плохого зрения. Но когда осенью фашисты были уже на подходе к Ленинграду, отец вступил в дивизию народного ополчения. Он вспоминал, что их роту одели в военную форму, но оружие дали только каждому третьему. Сказали: "Остальные должны добыть оружие в бою".
Бросили в самое пекло – под Лугу. На их роту стали надвигаться танки, но командир батальона – участник гражданской войны (инвалид без руки) – увидев это, приказал бежать в сторону леса. Это и спасло.
Повоевав два месяца, зрение у отца ухудшилось, и его перевели в санитарно-эпидемиологический батальон.
Их задача была собирать по квартирам умерших от голода и холода людей и везти на места захоронения. Отец рассказывал, что иногда они приходили в квартиры, а там все были мертвыми. Многие не хоронили своих родных, так как на них выдавали продовольственные карточки. И тела превращались в мумии.
Запомнился один его рассказ о том, как их боец вез трупы на лошади и она, поскользнувшись, упала и не смогла подняться (лошади тоже были голодные). Боец зашел в один из домов, чтобы позвонить в штаб. А в это время на лошадь набросились голодные люди и буквально за полчаса растерзали ее. Выйдя из дома, боец увидел на снегу только большое кровавое пятно.
После блокады у отца сохранилась привычка, приходя с работы, проверять, есть ли в доме хлеб.
Из-за постоянного недоедания у него ухудшилось зрение, его комиссовали полностью и предложили эвакуироваться по ледовой дороге. В январе 1943 года он сумел эвакуироваться и приехать в город Красный Кут Саратовской области, где уже жила моя мама с родственниками. Он узнал о том, где она живет из писем, которые успел получить в Ленинграде.
На комсомольской работе
Во время войны отец вступил в партию и, когда вставал на учет в райкоме, приглянулся секретарю РК КП(б), которому рассказал о своей работе с пионерами и комсомольцами в Ленинграде. Тот предложил поработать в комсомоле.
Как раз в это время проходили отчетно-выборные конференции и отца единогласно избрали вторым секретарем комсомола. Папа вспоминал, что работали они активно, и их организация была одной из лучших в Саратовской области.
В 1945 году Моисея Кагана, мужа сестры матери, направили в Горки Могилевской области для организации там районной газеты (он несколько лет был редактором). Сестра стала писать письма и звать в родную Беларусь. Отец вспоминал, что была мысль вернуться в Ленинград, но родственники ему сообщили, что комната, где он жил, уже занята, а судиться из-за нее, к тому же имея троих детей, он не захотел.
И тогда решили ехать в Беларусь. Первый секретарь Краснокутского райкома партии его отговаривал и предлагал еще поработать, а дальше обещал послать на учебу в Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б) в Москву.
Отец посоветовался с мамой. Она спросила, как же она останется одна с тремя малолетними детьми, если он уедет на учебу? И тогда решили ехать в Горки. Позже папа не жалел о том, что отказался ехать на учебу и говорил, что там, в Москве, мог быть арестован в 1948 году, когда арестовывали еврейский антифашистский комитет. Как рассказала отцу двоюродная сестра, которая работала в Высшей партийной школе, во время "хапуна" многих слушателей-евреев ВПШ арестовали.
Работа в Горках
Летом 1947 года родители переехали в Горки. Некоторое время жили у маминой сестры, а затем сняли комнату в доме шофера академии Зямы Брауде.
Дом был небольшой, но там помещалось и жило несколько семей. У нас было трое детей, кроме того, с нами жила еще бабушка Стэра, которая помогала маме. У хозяина и его жены было трое детей, вместе с ними жила мать жены.
Сохранилась фотография, снятая в этом доме. Это был 1953 год. На стене виден календарь с портретом Сталина. В центре сидит бабушка Стэра. Снимал папин знакомый, фотокорреспондент областной газеты "Могилевская правда".
Приехав в Горки, отец начал работаьб в райисполкоме уполномоченным по организованному набору рабочих. Он набирал и отправлял рабочих, завербованных на разные стройки СССР. Вспоминал, что одного рабочего он отправлял несколько раз. Тот получал подъемные и ехал в Оршу. Там их за несколько дней пропивал и возвращался в Горки. Удивительно, что его тогда не посадили в тюрьму.
В 1947 году отца назначили заведующим отделом культуры Горецкого райисполкома. Но на этой должности он долго не работал. Началась борьба с космополитизмом.
Отец вспоминал, как его вызвал к себе на прием первый секретарь райкома партии и сказал, что не имеет претензий к его работе, но наступило такое время, когда нужно уйти из райисполкома, и предложил должность директора кинотеатра.
Первый директор первого кинотеатра
Собственно кинотеатра еще не было. Его нужно было оборудовать из деревянного помещения, расположенного на территории академии (на этом месте в настоящее время расположен 16-й корпус БГСХА). Во время войны фашисты сделали там конюшню.
Очистили помещение, установили кресла, и кинотеатр стал работать. Мне запомнился фильм "Тарзан", про который отец говорил: "Тарзан" помогает делать план".
При кинотеатре отцу разрешили в одной из комнат поселить семью. Это была довольно большая комната, разделенная занавесками на несколько отсеков, где мы и разместились.
Когда через несколько лет это здание разобрали, то под нашей комнатой обнаружили несколько артиллерийских снарядов. Видимо, фашисты хотели взорвать строение, но не успели. Удивительно, что снаряды не взорвались после войны. Ведь рядом была киноаппаратная и часто в дождливую погоду, если дотронуться до стен нашей комнаты, бил ток.
В эти годы Сталин придумал одеть в форму и киномехаников. Сохранилась фотография, где отец сфотографирован с матерью.
В 1953 году нам выделили двухкомнатную квартиру в одном из первых домов, построенных после войны в Горках. Квартира была рядом с кинотеатром. И отец почти все время проводил на работе. Уходил к 8 утра и возвращался после 11 вечера, когда завершался последний сеанс. Такой плотный график отец объяснял тем, что вечером часто пропадал свет, и тогда киномеханикам нужно было помогать завести движок. А до обеда с ними нужно было заниматься, так как папа отвечал и за кинообслуживание всего Горецкого района. Киномеханики постоянно приезжали за топливом (для кино нужны были передвижные электродвижки), кинофильмами, запчастями.
В начале 60-х годов в Горках решили построить новый кинотеатр. Выбрали место в самом центре города. Это было типовое здание. Их тогда в Беларуси построили несколько штук. Точно такое же здание сохранилось в Орше. И отец целыми днями пропадал на стройке.
В те годы, когда не было телевидения, кинотеатр был главным местом культурного времяпровождения горожан.
Работал творчески. Об этом свидетельствовали многочисленные грамоты, в том числе и от министра культуры СССР.
В кинотеатре перед сеансами выступали с небольшими концертами учащиеся музыкальной школы, духового оркестра, лекторы. В фойе перед началом киносеанса демонстрировали небольшие документальные фильмы.
Был хороший буфет. Вот он и доставлял отцу много неприятностей. Многие подвыпившие жители города считали, что для "полного счастья" нужно добавить пива и пытались попасть в буфет кинотеатра, не купив билета. Отец их не пускал. И тогда они начинали его ругать, не забывая, что он еврей. Этим отец сильно огорчался.
Пришлось ему пробить отверстие в стене кинотеатра в виде окошка и продавать любителям пиво в то время, когда шел киносеанс. Правда, вскоре власти это делать запретили, так как было открыто несколько пивных и кафе.
В 63 года стал москвичом
Когда в 70-е годы при районном отделе образования создали учебную фильмотеку, отца пригласили ей заведовать.
Он взялся с энтузиазмом. Используя свои связи в кругах кинофикации (ему передавали списанные фильмы), быстро собрал большое количество фильмов. И Горецкая фильмотека стала одной из лучших в области.
В феврале 1979 года внезапно умерла наша мама. Отец сильно переживал. Ему было скучно жить в нашей семье. Во время одной из поездок в Москву брат Александр познакомил его со своей пациенткой Анной, у которой умер муж. После некоторых раздумий отец переехал к ней на постоянное место жительства. Так в 63 года Моисей Хаймович стал москвичом.
Уже находясь в столице СССР, отец несколько раз делал запросы в военные архивы, которые бы подтвердили его участие в Великой Отечественной войне. Однако из них приходили отрицательные ответы. Однажды во время моего приезда в Москву мы разговорились с ним по этому вопросу, и я предложил послать запрос в Ленинградский областной партийный архив. Через несколько недель оттуда пришел ответ, что он действительно состоял в списках дивизии народного ополчения и принимал участие в боевых действиях. На основании этой справки отцу был дан статус участника Великой Отечественной войны. Он был награжден орденом Отечественной войны, а затем и юбилейными медалями.
Находясь в Москве, он, конечно, скучал по Горкам и говорил: "Они мне часто снятся".
Еще в Горках он активно участвовал в работе общества слепых. В Москве он посещал собрания этой организации, получал оттуда литературу и книги, записанные на магнитофоне. Много слушал приемник, с которым часто гулял, и все это скрашивало жизнь нового москвича.
В начале февраля 1993 года ему сделали операцию на поджелудочной железе. Однако сердце не выдержало…
Через несколько дней состоялась кремация, и урну с прахом я захоронил в Горках рядом с могилой нашей мамы.
Каким же он был человеком?
Таков вкратце жизненный путь нашего отца. Каким он был человеком? Прежде всего – добрым и честным! Это вспоминают все, кто знал и общался с ним когда-то.
Нашим воспитанием, как я понимаю теперь, он не занимался – было некогда. Например, никогда он не был в школе, где мы учились.
Он был весь в работе. Но его жизненный пример был эффективнее самых лучших нотаций и других воспитательных мер.
Он и мать получали небольшую зарплату. Мне запомнились цифры (отец – 700 рублей, а мать – 450). Это до денежной реформы 1961 года. Но благодаря нашим родителям, мы, дети, получили высшее образование (я и старшая сестра учились к тому же в другом городе – Могилеве). Кроме того, мы все учились в музыкальной школе.
Как я понимаю теперь, они выкраивали все эти средства из своих скромных зарплат, а затем и пенсий. При этом ни отец, ни мать не настаивали на том, куда нам идти учиться. Все мы выбирали сами.
Несмотря на отсутствие должного формального образования, отец был человеком образованным, начитанным, хотя из-за плохого зрения в последние годы читал мало. Зато много слушал радио, смотрел (вернее слушал) телевидение. Шутил, что под него хорошо спится. Иногда, включив телевизор, тут же засыпал на диване.
Вступив в партию в годы войны, горячо верил в идею социализма. Хотя видел и недостатки этого строя. Когда в 1991 году рухнул социализм и СССР, отец сильно огорчился. Но не понес сдавать свой партийный билет, как сделали это многие, а мне сказал: "Социалистический строй был хорошим! Да вот руководители страны оказались очень слабыми и продажными. Вот он и рухнул!" С этим убеждением и умер.
Владимир Лившиц
Падзяліцца
1 677
